Сборище уродов с радио "Свобода"

По ходу дела я вспомнила еще, что когда я была маленькой и ездила в метро, и, например, там были какие-то бушующие подростки или какие-то подвыпившие мужички, которые касались опасными, по соседству с которыми было неприятно, а в вагон входил военный – было видно, что люди чувствовали себя как будто в некоторой безопасности. Им казалось, если вошел военный в вагон метро, значит, уже ничего такого плохого не случится. Вот сейчас в вагон входят военные, десантники, деды и прадеды которых, наверное, во Вторую мировую войну воевали бок о бок с теми, кого они теперь крестят «лицами кавказской национальности», которых, совершенно очевидно, собираются бить. И вагон замирает от ужаса. То есть он воспринимает этого военного как самую непосредственную угрозу для своей жизни. Неужели в десантных войсках служит такое количество «лиц кавказской национальности», чтобы именно это могло спровоцировать такое возмутительное поведение? А еще вечером я услышала по телевизору, что командующий этими самыми десантными войсками сказал, что не видит ничего дурного в том, что его парни (я не точно цитирую, но смысл был таков) купаются в фонтане.

Сергей Каледин: Ну, пьяные, что тут можно сказать.

Марина Тимашева: Нет, они не были до такой степени пьяными, чтобы не отдавать отчета в том, что они говорят. Более того, как меня ни напои, я таких вещей произносить не стану.

Сергей Каледин: А кроме того, они знают, что поддержка правоохранительных органов на их стороне почти в открытую.

Марина Тимашева: Откуда вообще это могло взяться? Как это произошло? Что с этим делать, более того?

Сергей Каледин: ... А эта рвань распоясавшаяся… Смотрите, кто такие эти десантники? Они отслужили, сейчас они несчастные, нищие, бедные люди, живущие в провинции, никто, обречены на голодуху. А власть разрешает им купаться в бассейнах, спонсирует и материально, и морально любые их выкрутасы, потому что случись чего – они, может быть, могут их рекрутировать, попросить их помощи в нужный момент.

Марина Тимашева: Как туркменбаши, которого вы упоминали?

Сергей Каледин: Как туркменбаши, кто знает. Они скажут: «Пацаны, вы в бассейне купались здесь? Купались. Вы в метро орали «чурки встать»? Орали. А теперь пособите нам, мы сейчас вот такую идею хотим развить». И, может быть, они привлекут. Они сейчас им дают вот такие авансы.

Марина Тимашева: Не должна я, конечно, с вами спорить, потому что я ведущая передачи, и у нас не дискуссия. Но люди эти не производили впечатления нищих и голодных. У них, во-первых, были совершенно лоснящиеся рожи, а во-вторых, извините, такие животы, которые отрастить… Ну, только если я предположу, что они уже опухли с голода.

Сергей Каледин: Я думаю, что они все равно чувствуют бессмысленность своей жизни, жизнь их была в армии, где они прыгали, были где-то на пределе, что-то похожее на мужской образ жизни вели, а теперь-то они не у дел – недоученные, невостребованные. Они злятся, что они не у дел, злятся на все.

http://www.svobodanews.ru/Transcript/2006/10/22/20061022150045497.html